Евгений Андреев
«До Антальи я никогда не был за границей, и для меня выпадал хороший шанс туда слетать. Плюс мне за это ещё и платили. Предел мечтаний!»
Евгений, с детства вы мечтали пойти по стопам отца и стать военным лётчиком. Почему именно это в авиации интересовало больше всего?
Когда мне было лет12-13, отец показал мне видео с полётов. На картинку была наложена песня, если не ошибаюсь, In the End группы Linkin Park. Это видео меня довело практически до слёз. Я буквально влюбился в профессию военного лётчика. Отсюда и пошло моё желание летать.
Обычно родители помогают детям освоиться в профессии. Что самое главное дал вам папа?
Самое главное, чему научил меня отец — это самостоятельность и умение принимать чёткие решения без малейших колебаний. Он помог при поступлении в высшее военное училище. Но так сложилось, что я сам совершил ошибку, и нужно было её исправлять. Я исправил тем, что пошёл учиться на пилота гражданской авиации. По сути, отец не рассказывал мне ничего про свою профессию. Я сам всё видел: командировки, построения, полёты…
Вы поступали в Краснодарское высшее военное авиационное училище. Почему не прошли? Какую альтернативу нашли для себя?
Поступал я в Сызранское военное авиационное училище лётчиков. Просто в том году, 2009-м, экзамены сдавали в КВАУЛ, в Краснодаре. Я совершил ошибку, которая не могла быть прощена начальством училища. И даже командир Кореновского полка не смог решить эту проблему.
Альтернативу я нашёл в Краснокутском лётном училище гражданской авиации. Поступил без проблем. Мне просто повезло. Мой друг, который тоже поступал в Сызрань, нашёл это училище и сказал, что туда берут с руками и ногами. И я без сомнений поехал туда.
Несмотря на успешное поступление, обучение вы прервали. Армия, Дагестан, военная разведка. Какие воспоминания у вас сохранились?
От армии у меня остались только положительные воспоминания, хоть иногда бывало очень трудно. Боевые выходы, полевые сборы, наряды, тревоги в пять утра… Но за тот год я понял, насколько сильно дорожу своими родными, насколько сильно их люблю, и должен сделать всё, что они мной гордились.
После вы всё-таки вернулись в училище. Что было самое простое в обучении, а что самое сложное? Что самое захватывающее, а что самое скучное?
Было сложно освоить аэродинамику. Когда я только начинал учиться, у меня был один преподаватель (сейчас он уже, к сожалению, скончался), а после армии — другой. Азы аэродинамики я пропустил, и потом было сложно догнать это всё. Остальные предметы «азбуки» мне давались хорошо. Особенно аэронавигация. Самое, на мой взгляд, захватывающее было, конечно же, полёты. Особенно самостоятельные. Это было нечто! Летали по маршрутам, в сорокоградусную жару, самостоятельные посадки (они, кстати, мне не очень давались). Плюс я нашёл очень много друзей.
Вы получили пилотское свидетельство в 2013 году. Быстро нашли работу?
После выпуска я отправился в Санкт-Петербург, так как там были знакомые, которые могли помочь устроиться в авиакомпанию «Россия» на Ан-148. Для этого нужно было сдать английский на уровень ICAO. К слову, достаточно было третьего уровня. Но после авиакатастрофы в Казани авиакомпания прекратила набор пилотов. Я решил остаться в Питере. Устроился в магазин продавцом товаров для дома. А потом меня пригласили в Ульяновск на должность пилота-инструктора.
Вы обучали летать курсантов Сасовского лётного училища гражданской авиации. В чём специфика этой работы?
Я обучал курсантов Ульяновского лётного училища гражданской авиации. Работа заключалась в первую очередь в том, чтобы привить молодым ребятам любовь к авиации, относиться к своему делу ответственно и серьёзно, так как самолёт не прощает ошибки.
Приходилось обучать их азам пилотирования, навигации и аэродинамики. Вот тут мне и пришлось заново изучать все предметы полностью, так как иногда звучали такие вопросы, на которые сложно было ответить и требовалось время. Иногда мы с лётной группой собирались и находили вместе ответы на вопросы. У меня в обучении были даже две девушки. Очень хорошие специалисты. Большинство моих выпускников сейчас летают в крупнейших авиакомпаниях России, некоторые командирами воздушных судов. Так что я ими очень горжусь и рад, что смог сделать свою работу правильно.
Как вы думаете, у кого получается управлять самолётом лучше — у девушек или парней?
На самом деле это не зависит от гендерного фактора. Девушки могут управлять воздушными судами даже лучше, чем мужчины. Всё зависит от склада ума, я думаю, и от отношения к своей работе. Поэтому судить, кто лучше летает — девушки или мужчины, я думаю, не имеет смысла.
Пять лет назад вас пригласили в авиакомпанию Red Wings Airlines. Сложно ли было переобучаться на Airbus?
В 2019 году меня пригласили на собеседование в авиакомпанию RedWings. Обучение прошёл успешно, хоть и были некоторые трудности. Заключались они в том, что нужно было досконально изучить машину. Понять, как она летает, как программируется. Выучить все системы, как они работают и как взаимосвязаны между собой.
Насчет полётов на тренажере и в реальных условиях могу сказать, что мне не было сложно, так как я пять лет пролетал «на руках». Мне всегда было проще летать, чем учить и в чём-то разбираться. Но в данной профессии одно не может жить без другого. Не люблю учиться и тем не менее выбрал профессию, где нужно учиться постоянно. (Смеётся.)
В основном вы летали по России и в Анталью. Были у вас запоминающиеся полёты?
Самый запоминающийся рейс был самый первый, в Анталью. Запомнился тем, что я абсолютно не понимал радиообмен иностранных диспетчеров (но на этот случай в кабине был командир), что они говорят и какие дают команды. К тому же до этого я никогда не был за границей, и для меня выпадал хороший шанс туда слетать. Причём бесплатно. Плюс мне за это ещё и платили. Предел мечтаний! (Смеётся.)
Вскоре грянула пандемия. Сильно ли это сказалось на вашей работе?
В пандемию было очень сложно, как и всем, я думаю. Мне платили в месяц 17 тысяч, при этом не было полётов. От слова «совсем». Я просто каждый день сидел дома и никуда не ходил. Мне повезло, что первое время были накопления, но в дальнейшем пришлось устроиться в такси и с раннего утра и до позднего вечера кататься по всей Московской области с целью заработка. В дальнейшем стало проще, стали появляться хоть какие-то полёты и зарплата стала повышаться. Уже можно было забыть про работу таксиста, как страшный сон.
За пять лет работы пилотом вы сменили не один борт. Есть ли среди них любимый или все для вас одинаковые?
По сути, у нас нет любимых бортов. Они все практически одинаковые. Но лично для меня запомнился один — RA73403. Запомнился тем, что на нём мне прошлось первый раз столкнуться с серьёзной проблемой — разгерметизацией на эшелоне. Прошлой осенью мы выполняли рейс в Волгоград. И на эшелоне 370 (37 000 футов) произошла разгерметизация самолёта, пришлось аварийно снижаться на эшелон 100 (10 000 футов). Не буду вдаваться в подробности, но всё прошло хорошо и главное, безопасно. А ведь в этом и заключается наша работа — выполнять полёты безопасно.
Каким вы видите своё развитие в профессиональном плане?
Хочу стать командиром воздушного судна. Это в первую очередь. Я сам по себе очень ответственный человек и поэтому не могу просто сидеть справа и ждать, пока кто-то другой принимает решения. А дальше… Хотелось бы получить должность командира-инструктора, чтобы проверять знания других пилотов, учить их чему-то новому и вводить в строй новых пилотов, прибывших в авиакомпанию.
Возможно, хотелось бы попробовать поработать в иностранной компании. Пока что до этого ещё далеко, но всё возможно в наше время и в нашей профессии. Главное — стремиться к этому, читать книжки, учиться и идти в своей цели, не оборачиваясь назад!
